Марзалюк: Если кто-то говорит, что Муравьев чуть ли не создатель белорусского государства, то это полная чушь

Сначала — пару слов о контексте. В мае 2024 года депутат и директор Национальной библиотеки Вадим Гигин прочитал лекцию под названием «Губернатор Михаил Муравьев и национально-культурное возрождение Беларуси». Это была, пожалуй, первая попытка такого уровня приписать Муравьеву положительную роль в истории Беларуси.

А в конце ноября журналисты «Бюро» опубликовали документы Российского института стратегических исследований (РИСИ). В них был изложен ряд предложений по исторической политике Беларуси (2022—2024) — такие как необходимость праздновать третий раздел Речи Посполитой, доплачивать Гигину и маргинализировать Марзалюка.

Вполне возможно, что выступление Марзалюка на ютуб-канале БелТА стало реакцией на эти планы. 

Калиновского хвалили даже муравьевцы

В рассуждениях о Калиновском ничего особенного нового не узнаем, но интересной может быть тактика полемики с теми, кто хочет искоренить Калиновского из исторической памяти белорусов. Вот основные приемы Марзалюка:

• Калиновского придумали не столько националисты, сколько советские историки. Культ Калиновского «был на уроках истории БССР, был в советской коммунистической реальности», — напоминает историк. И на всякий случай добавляет: «Хочу напомнить, что в БССР, как и в СССР, особенно послевоенном, говорить о том, что кто-то потакал националистам, не приходится».
• Калиновский хорошо знал белорусский язык, хотя домашним языком был польский. «Любил говорить на белорусском языке, за что получил кличку хлопа», — замечает Марзалюк. Аргумент о знании и любви к белорусскому языку для русофилов скорее дополнительный недостаток, чем достоинство. С другой стороны, это опровергает их утверждение, что Калиновский был вообще поляком.
• Неправда, что Калиновский ненавидел «всех русских». А вот это удар по центральным позициям русофилов. Марзалюк, видимо, хорошо продумал этот прием, потому что подробно описывает, как окружение самого Муравьева воспринимало Калиновского и какую роль сыграли русские революционеры в формировании его взглядов. Сами муравьевцы, по мнению историка, высказывались о Калиновском как о идейном человеке и признавали, что он решительно противился слиянию земель ВКЛ с Польшей.
• Даже сталинская власть после войны не отказалась от позитивного образа Калиновского. И это при том, что «белорусские коллаборанты-националисты во время Великой Отечественной войны использовали его имя». Этот прием направлен против утверждения русофилов, что имя Калиновского якобы запятнано тем, что сегодня белорусский полк его имени сражается на стороне Украины. 

Муравьев остановил полонизацию, но для Беларуси — абсолютный чужак

Не называя имен, Марзалюк упоминает чьи-то мнения о том, что настоящим героем Беларуси якобы является не Калиновский, а генерал-губернатор Муравьев. Сторонники этой тезы утверждают, что этот второй «спас Беларусь от польского гнета» и «сделал много для сохранения белорусской самобытности».

Марзалюк признает, что Муравьев «сломал механизмы полонизации через систему школьного образования». Однако в остальном русский генерал больше вредил, чем помогал: 

• Муравьев — сторонник русификации и уничтожения культурной самобытности белорусов. «Для Муравьева важнейшей была унификация Северо-Западного края … и превращение его в такую же Россию, как коренная Россия» — подчеркивает Марзалюк.
• Абсолютный чужак. «Он не доверял местному населению, называл местных «полуполяками», а чиновников массово привозил из центральных губерний России». Более того, Муравьев «очень недоверчиво относился к белорусскому православному духовенству».
• Создание Виленской археографической комиссии было, по словам Марзалюка, всего лишь инструментом доказательства «исконно русского» характера Беларуси и Литвы.

Поэтому, говорит Марзалюк, «когда кто-то утверждает, что Муравьев чуть ли не демиург, не создатель белорусского государства — это полная чушь и полная неправда».

Возможно, чтобы смягчить общий тон, Марзалюк добавляет, что и Калиновского не нужно героизировать, ведь и Калиновский был в некотором смысле «вешателем» (действовал жестко во время восстания). 

Но симметрии здесь нет, потому что

«Калиновский, в отличие от Муравьева, признавал принципиальное равенство белорусского, литовского, украинского, польского и русского языков. Муравьев же в белорусской культуре никакой самобытности не видел» — подводит итог прорежимный историк.

• 51
• 0
• 7
• 0
• 0
• 0
• 1
• 2